Минуло уже больше месяца с тех пор, как Алойзиус вернулся в Хогвартс, только на этот раз в качестве профессора. В это было сложно поверить до сих пор, человек, который не может усидеть на одном месте и вдруг преподаватель трансфигурации, дисциплины, требующей не малой концентрации. Но не это было самым сильным потрясением для Бирна. Нет, тот факт, что его вообще взяли на эту должность, был тоже каким-то странным, пусть у него и отличные рекомендации, должной подготовки, как профессора, Ало не проходил. Так вот, самым удивительным было – это увидеть своих бывших старшекурсников, с которыми судьба мужчину сводила не один раз и в очень пикантных случаях. Семейство Намикадзе-Узумаки или Узумаки-Намикадзе, кажется, эти двое до сих пор не определились, кто в семье хозяин, с ними связывало много воспоминаний.
Впрочем, помимо этого немаловажного факта, в Хогвартсе так же находились двое из того же семейства – близнецы, вызывающие головную боль у самого Алойза. Причем, Наруто больше отчего напоминал ему Кушину, особенно в молодости, а вот Менма оказался до скрипа зубов(У Ало так точно) похожим на Минато. И это раздражало. Да, Ало приходился ему крестным, пусть и долгое время не светился в его жизни с этой стороны, но это не отменяло того факта, что Менма доводил профессора до белого колена. Но блондин не отставал от своего кресника, словно вернувшись в годы своей молодости, ему хотелось сделать гадство своему студенту, чем, обычно, все и заканчивалось.
«Намикадзе, снова прогуливаешь занятия? Минус десять баллов со Слизерина.»
«И это Вы называете заклинанием трансфигурации, Намикадзе? Даже тролль сделает лучше, а уж поверьте, Вы получите такую же символичную оценку в конце семестра.»
«Кажется, Вы забыли, что уже давно прошло время для гуляний, Намикадзе, за это я назначаю Вам отработку в виде чистки котлов после семикурсников.»
И так далее, и тому подобное. Все их встречи заканчивались вот такими вот не радужными концовками. Может, это было жестоким со стороны Бирна пользоваться своим положением, но кто сказал, что у Ало имеется совесть?
«Столько лет уже прошло, интересно, она все на том же месте или Хогвартс имеет привычку перестраиваться спустя годы?» С долей ностальгии подумал профессор. По пути на восьмой этаж он почти не встречал уже студентов, большинство оставались в большом зале или находились уже по своим факультетам, время давно было позднее, пусть и не слишком. Некоторые студенты гриффиндора направлялись в башню, на этом обширность людей и заканчивалась.
Подойдя к нужной стене, Алойзиус оглянулся. Вокруг никого не было. Не то чтобы эта комната была большой тайной, но знали о ней действительно не все. Бирн иногда задумывался, а много ли поступивших студентов о ней знают или хотя бы подозревают о ее существовании? Сложный вопрос, сам профессор узнал о выручай-комнате еще во время учебы в Хогвартсе. Кажется, это был третий или четвертый курс и, конечно же, в этом принял участие Минато, куда же без него. Точнее, он сам и показал ему тогда эту комнату, которой сам Бирн долгое время пользовался.
Выручай-комната не появлялась перед теми, кому она была не нужна, она надежно была спрятана древней магией и ни один поисковой маятник не мог ее обнаружить. Наверное, точно так же было и с тайной комнатой, легенды о которой ходят уже очень давно.
«Если память еще та, то нужно туда и обратно пройти три раза. Посмотрим.» Со стороны это смотрелось бы странно, хорошо, что рядом никого не было, но зато в стене внезапно появилась мощная дубовая дверь. «А теперь ты расскажешь мне мои тайны, оу.» С усмешкой подумалось Алойзу, когда он взялся за дверные ручки и отворил дверь.
Внутри комната всегда приобретала вид того, в чем нуждался человек. Она могла предоставить почти все, за исключением, пожалуй, еды. Маленький минус, впрочем, не отнимал достоинства комнаты. Но, так же, Ало знал, что комната не берет вещи из ниоткуда и связана со всем Хогвартсом и, кажется, Хогсмитом, именно поэтому в ней всегда можно было найти то, что нужно.
- Кажется, в этот раз что-то интересненькое. Напоминает старые времена, не так ли? – Спросил пустоту профессор, закрывая за собой дверь. Комната перед ним представляла крайне странную картину. Описать ее было бы сложно, если не имеешь должной фантазии из раздела БДСМ. Только вот обои в сердечко портили всю картину, привнося в нее вульгарность и заставляя блондина чуть ли не рассмеяться. Эти обои были здесь всегда, сколько он помнит это место.
- О, я помню эту вещь, - С улыбкой произнес сероглазый, подойдя к одной из стен, на которой висели плети и хлысты. Один из таких он взял в руки, длинный стег сделанный из кожи, изящная вещь, а в умелых руках она могла принести немало блаженства. – Хаа? – Внезапно взгляд зацепился за какую-то странную фотографию, стоявшую в рамочке-сердечке на тумбочке. Глаз нервно дернулся. На фотографии во всей красе возлежав на кровати был изображен Намикадзе Минато. К слову, возлежал он, в чем мать родила и, похоже, ничуть этого не смущался. Был вопрос, кто это фотографировал, но смущение принес тот факт, что это была колдография и она недвусмысленно шевелилась, поглядывая на самого Ало.
+

Отредактировано Aloyz Byrne (19th Nov 2014 02:41:01 am)

Менму всегда били женщины. Вот серьёзно - сколько он себя помнил, ему постоянно доставалось от матери, от девочек вод дворе, от одноклассниц маггловской школы, теперь и от девушек Хогвартса. От одной из последних он сейчас поспешно улепетывал, юля и виляя по витиеватым коридорам и лестницам в поиске укрытия.
- Ну, подумаешь, что я забыл! - возопил он, взлетая на какой-то-там-по-счету этаж, и тут же в ответ послышалось гневное рычание ненаглядной. Брюнетка рвала и метала, буквально искрилась от негодования и желания убить это усатое недоразумение самым жестоким и не гуманным методом, ведь Намикадзе забыл о свидании, которое сам же и назначил - а это уже верх наглости. Более того - вместо встречи с ней, он благополучно слинял на тренировку, заменив общество любимой девушки метлой, битой и парочкой бладжеров.
Тут же в затылок брюнета прилетел массивный пластмассовый браслет. Менма ойкнул, споткнулся, чуть не растянувшись на ступеньках в не очень изящной позе. Удержался. Прибавил газу, отрываясь от девушки и заворачивая за угол.
"Господи, дай мне где-нибудь спрятаться! - взмолился Намикадзе, и тут буквально  из ниоткуда в стене возникла дверь.
"Херасе сервис, - изумился парень и шустро завернули в её направлении, скрываясь в неизвестной комнате и прижимаясь щекой к двери уже изнутри.
Так же внезапно, как и появилась, дверь растаяла под ладонями Менмы, вызывая одновременно облегчение и испуг. Да, разумеется, девушка не сможет здесь его найти, но.... Его вообще кто-нибудь сможет найти?! И что это за комната?
Намикадзе обернулся...

Вот так сюрприз, Ало почти рад был его видеть. Ну, то есть не убил же сразу – значит определенно не все потерянно. Порой логике Минато можно было только позавидовать.
- Мы подумали тебе понравится, - совершенно искренне улыбаясь, сообщил довольный собой Намиказе, не забывая, впрочем, следить за руками жертвы их маленького с Кушиной сюрприза. А следить там было зачем, уж поверьте. Ай да Алойзиус, ай да затейник. Намиказе, признаться, даже едва не пропустил мимо ушей последнее предложение, пока почтенный профессор вытворял на глазах изумленной публики непотребства.
- Даа, - протянул Минато, старательно отгоняя так и лезущие в голову картины, о применении волшебных палочек не по назначению отдельно взятыми преподавателями трансфигурациями, - Чудесные мальчики. Все в меня. Особенно  палочки…в смысле глаза.
Не доверяйте змеям, советует древняя поговорка и советует не зря. Что бы там Бирн не вещал, насколько бы старательно не строил глазки, змея оставалась змеей. И факультет здесь был совершенно не при чем. Факультет вообще редко что-то действительно решал. Взять хотя бы старшенькое детище четы Намиказе-Узумаки. Менма будучи слизеринцем (Минато в свое время подавился чаем и заплевал весь стол вместе с  мантией директрисы, когда Шляпа огласила результаты распределения) прекрасно сочетал в себе такие не свойственные этому факультету черты, как умение находить приключения на пятую точку и потрясающую неудачливость. Впрочем, неудачи для мальчика часто играли на руку оказавшимся поблизости людям, что тоже в своем роде примечательно. Может поэтому вечер этот вместо взаимного нанесения друг другу травм давними знакомыми пошел по весьма странному сценарию.
Надо сказать, что на скорость реакции Намиказе Минато никогда пожаловаться не мог. Не будем скромничать, его после выпускного даже звали послужить родине на поприще мракоборца и звали не зря. За годы преподавательской работы мужчина навыки свои не растерял, а потому за те мгновения, что Бирн выкрикивал заклинания успел выхватить собственную палочку. Вряд ли он успел бы сделать что-то помимо элементарного парализующего «Остолбеней», но к удивлению мужчины чары Ало буквально пролетели над самой макушкой Намиказе не задев его самого. Где-то за спиной послышался до боли знакомый голос и звук падения тяжелого предмета. «Все чудесатее и чудесатее» - в который уже за сегодня раз подумал профессор, спешно пользуясь заминкой и меняя место дислокации на более защищенное.
- Какого черта здесь творится… - пробормотал он секундой спустя, высовываясь из-за набитых непонятно (хотя учитывая обстановку комнаты как раз таки очень даже понятно) чем коробок, чтобы проверить попало ли его заклинание в цель. В собственной точности мужчина не сомневался, но вот недооценивать Алойзиусу больше желания не имел.

Как бы Алойзиус не мечтал попасть в Минато заклинанием, оно пролетело мимо, но, впрочем, цели достигло. Конечно, не того Намикадзе связало, но хоть какого-то. На одного меньше и славно. С такой мыслью Бирн даже немного отвлекся, на что потом очень пожалел. Глупо было рассчитывать, что Намикадзе-старший будет добровольно стоять в сторонке и ждать, когда Ало пустит в него пару-тройку заклинаний. А так хотелось ведь. Превратить уши блондина в уши осла или наложить на него чесотку, можно и просто чем-нибудь огреть, а потом поиздеваться вдоволь. Мечты-мечты.
Парализующее заклинание настигло Алойзиуса быстро и почти безболезненно. Почти, потому что сероглазого отбросило назад и он припечатался спиной в стену, медленно после по ней сползая на пол. Ох, как он не любил это заклинание, сказывалось множество не самых приятных воспоминаний, о которых в приличном обществе стоит не упоминать. Тело перестало слушаться, просто онемев и расслабившись. Ало мог только посылать убийственные молнии глазами в сторону своего «любовничка»,  которого надо было проклинать не меньше, чем круциатусом.
Оказавшись на полу, Ало с досадой отметил, что палочка упала рядом, а значит возможность нанести невербальное заклинание просто уплыла за неимением того, чем его накладывать. Конечно, можно было бы подождать, действие парализующего заклинания было не таким долгим для такого мага, как Бирн, но что-то подсказывало, что Минато вряд ли будет дожидаться, пока оно пройдет и воспользуется беспомощностью сероглазого.
«А ведь, если подумать», - взгляд тут же упал на тело на полу, связанное инкарцеро, - «Минато же не настолько с ума сошел, чтобы что-то предпринимать при своем сыне. Правда же?». Но обеспокоенность последней мысли никуда не пропадала. Его бывшим старшекурсником, то есть Намикадзе и Узумаки, хватали когда-то наглости затащить его на кухню ночью и… В общем, фантазия и извращенность этой парочки поражала.
«Как только я освобожусь, то в твою задницу полетят молнии», - мысленно клялся себе Алойз, разглядывая Минато, который только что выбрался из своего укрытия и явно раздумывал, с кого начать веселье, - «Я помещу в тебя гидр для размножения, а твой рот сделаю прекрасным дополнением для школьного туалета», - недобрый взгляд Ало был красноречивее всех слов.
Но двигаться блондин не мог. Длинные волосы рассыпались по телу и полу, мантия профессора немного приоткрылась, являя взору полу-расстегнутую рубашку и красивые изгибы шеи.
«Только дотронься до меня, хаффлпаффский придурок, будешь бегать по Хогвартсу голышом и распевать гимн кенмарских коршунов на радость фанатам, а затем…»
Продолжать столь веселую мысль Ало, может быть, был бы и рад, да только приближающийся к нему Минато выбил все последующие проклятья из головы. Голубые глаза блондина смотрели прямо на него и отчего-то бывший слизеринец смутился и растерялся, благо, этого не было заметно из-за парализующих свойств заклинания.
+

Ситуация не укладывалась в голове. Это же папа, да? Реально? Добрый, временами непосредственный и вечно увиливающий от маминых упреков и претензий шутками? Почему-то именно сейчас на ум приходила извечная фраза про тихий омут, и черти, полезшие оттуда в виде странного поведения, непривычной интонации голоса и во-о-он той подмигивающей с тумбочки фотографии, пугали и сбивали с толку.
С Алоэ-сенсеем, в общем-то, вопросов не возникало. Он, как и обычно, вел себя как…хм, ладно, умолчим. Разве что сейчас этого патлатого препода заткнули за пояс, и при виде беспомощности это персональной занозы Менмы в глубине его души что-то громко ликовало. Мол, так ему и надо, засранцу, который систематически портит младшему Намикадзе жизнь; все жизни:  и личную, и учебно-познавательную, и Менма свято верил, что и в загробной Алоэ тоже где-то да подгадил бы.
Мысль о том, что такие «теплые» взаимоотношения между отцом и крестным могли быть причиной аналогично «теплого» отношения профессора к брюнету, в голову Менмы (даже) пришла, но, увы, не задержалась там долее двух секунд. А жаль – продумай он все причины и следствия повнимательнее, это многое бы объяснило.
Кое-как извернувшись на голос отца, Менма поднял голову, предварительно распихав лбом сомнительного применения(в школе-то, ну) секс-игрушки, и посмотрел на блондина.
- Искал? Убежища, - не задумываясь, отреагировал он на вопрос родителя. – А вот нашел какие-то приключения на свой и так многострадальный зад? - уже чуть приглушеннее.
- Освободишь меня или так и будешь глумиться? – почти обиженно. Ситуация все больше походила на казусы занятий по трансфигурации, когда Алойзиус почти открыто издевался над парнем, прилюдно тыкая в его недостатки и промахи. Тут не выучил, здесь опоздал, там превратил не то, что надо, в не то, что нужно – и все это настолько едкими фразами, что Намикадзе готов был провалиться под землю… А потом восстать и мстить-мстить-мстить.
Сейчас Менма ощущал аналогичное желание отправиться к недрам планеты, потому что самооценка под таким пристальным взглядом родителя дрожала, как осиновый лист. Этот взгляд сверху вниз, чуть с издевкой. Нет, он же не хотел обидеть Менму? Просто ситуация такая…странная.
Вполне вероятно, что эта комната была запрещена для посещений учениками… Хотя что значит «вероятно» - наверняка запрещена! А Менма не только нашел и заглянул, так еще и подпортил местный антураж фееричным падением своей скромной шестидесятикилограммовой тушки. Это по-любому заслуживало выговора от заместителя директора. Но вот… вот этот не отошедший от заклинания профессор… прикованный к креслу… папаней(!!!) прикованный… Это все настораживало, и даже Намикадзе смекнул, что за увиденное здесь одним выговором ему едва ли отделаться.
«Отработка? Наказание? Исключение?»
- Пааааап?